Массовые акции протеста в США, которые разгорелись после убийства полицией Джорджа Флойда, активно поддерживаются частью американцев. В политтехнологической перспективе эти протесты используют американские «демократы» в борьбе за власть против Трампа. Но проблема видится мне совсем не в этом, а в особенностях самого движения.
Для понимания ситуации я обращусь к теме, многажды обсуждаемой в литературе по политической философии — теме демократии и либерализма. Все современные либеральные демократии имеют как либеральные, так и демократические компоненты, между которыми сохраняется фундаментальное различие. Либерализм не является естественным результатом процесса демократизации, а либеральные преобразования могут противоречить демократически выраженным устремлениям большинства (пример — Россия 1993 года). Об этом писал в свое время Фарид Закария.
Основополагающими принципами современной представительной демократии являются принципы политического равенства, народного суверенитета и правления большинства. Иными словами, демократия опирается на убеждение, что легитимное правление должно осуществлять волю большинства избирателей и осуществляться под его, большинства, контролем. Либерализм же объявляет основной ценностью индивида, его права и свободы, и считает, что главная задача правительства — защищать и продвигать индивидуальную свободу.
Ранние либералы хорошо понимали, какую угрозу свободе может представлять собой правление неограниченного большинства — как индивидуальной, так и свободе тех, кто по тем или иным критериям находится в меньшинстве. Поэтому в современных либеральных демократиях принципы демократии сочетаются с конституционализмом (система сдержек и противовесов) и верховенством права (защита прав личности и прав меньшинств). Либеральные принципы призваны ограничить власть большинства и гарантировать индивидуальную свободу, в то время как демократический принцип политического равенства подразумевает равный доступ граждан к участию в политической жизни и их соответствующую возможность влиять на направление государственной политики. Тем самым должно обеспечиваться равновесие между индивидуальной свободой и политическим участием.
Но что происходит на практике? В либеральной среде уже давно нарастает тенденция вытеснения из сферы публичных высказываний тех мнений, которые не согласуются с провозглашаемыми ими ценностями. Это осуществляется разными способами — прежде всего, через введение цензуры. На деле классические либеральные принципы свободы совести и свободы слова находятся под угрозой — не индивидуальная свобода, но солидарность, вот что требуется. Недостаточно относиться к афроамериканцам без предубеждений, нужно продемонстрировать солидарность с движением. Иначе тебя могут уволить с работы или возбудить уголовное дело. И т.д. Иными словами, «антирасизм» становится не принципом организации общества (правилом равенства, которое должно работать при приеме на работу, оплате труда, задержании и проч.), но главной ценностью, вокруг которой выстраивается социальное единство.
Несмотря на свою разношерстность и низовой характер, протестное движение активно использует морализаторство, характерное для популизма: в риторике «демократов» протестующие конструируются как морально чистые борцы за справедливость, которые противопоставляются морально неполноценным «расистам» (потому что если ты не поддерживаешь движение, то по определению являешься расистом). В таком случае свобода слова и совести ограничивается ценностными рамками, которые задает протестная риторика, и возможна только внутри них. А любая альтернативная точка зрения неизбежно маркируется как неприемлемая, как проявление моральной неполноценности — как «зло».
Подобное использование категорий добра и зла указывает также на внутреннюю антидемократичность протестного движения. Согласно нормативной теории демократии (например, Надя Урбинати), без обеспечения индивидуальной свободы, плюрализма мнений и интересов демократия превращается в фикцию. Правда, протестующие и не требуют правления в соответствии с «волей народа». Но, скажите, чем диктатура меньшинств лучше диктатуры большинства?
Оформление: гравюра Маттео Гройтера “Операция над фантазией” (прим. 1600; источник: Antinomie).