В нескольких предыдущих колонках я указывал, что идея — один из основных источников действия, она призывает людей, как брать в руки лопаты и сажать деревья, так и браться ща оружие или жертвовать собой. Способность укоренить идеи в общности показывает уровень легитимности власти, право призывать людей для отстаивания этих идей, а также указывает на необходимость существования достаточно убедительного и сильного лидера, способного укоренять и популяризировать свои идеи в общности.
Но как понять, что к определенной политической идее человека провели именно Вы, что он не дошёл до нее каким-то другим путем? Идеи часто повторяются, и высказать что-то совершенно уникальное крайне сложно. Как проследить путь от идеи к человеку (отследить понимание, усвоение, воспроизведение)?
Мне могут возразить: какая разница, как лидер сделал идею своей, если она воспринята верно. Или могут спросить: как понять, что именно ваш механизм внедрения идей работает?
Вся проблема заключается в том, что люди не просто реагируют на политические идеи — они их принимают интерпретируя. Следовательно, любой отклик не предопределен, а предполагаем (с определенной долей вероятности). Регулирующие условия, совокупность которых позволяет усвоить идеи и подталкивает человека к выбору, не носит универсальный характер. Или, если кто-то усвоили один тезис (входящий в условную политическую идею), это не значит, что он усвоит следующий тезис, или что он не остановится на первом, если он привлек новизной подачи и стал «хайповым». Или, что вокруг него люди группируются из-за возможности быть причастными к модному тренду, а не из-за интеллектуальной силы этого тезиса (по сравнению с другими).
Специфика сегодняшнего дня состоит еще и в том, что как только новизна «хайпа» спадает, то группа его поддержки рассеется. А пока группа существовала, из-за эмоциональности «хайпа», смыслы тезиса не были поняты и восприняты. Идея или ее элементы забываются.
Помимо трендовости есть еще некоторые сложности, связанные с восприятием и усвоением политически значимых идей. Например, идея не влияет на человека, если он ее не понимает. Люди не усвоят новое знание, если им для этого не хватает образованности, опыта и т.д. Поэтому идеи распространяются непоследовательно. Или возможно произвольное комбинирование тезисов, составляющих идею — человек сам решает в какой последовательности комбинировать целостность идеи. Следовательно, необходимо понимать пределы того, что может быть воспринято, как и саму природу нашего знания о чем-то. Напрямую мы взаимодействуем лишь с небольшим регионом реальности, в то же время человек воспринимает своё фрагментарное представление, как целостное и полное.
Важно также, откуда человек черпает информацию о мире и что для него достоверно. Например, кто знает больше о космосе: учитель астрономии из рядовой средней школы или ведущий ученый из NASA? — Ответ не очевиден. Конечно же учитель! Он вооружен учебником, который воспринимает за истину в последней инстанции. Для него все, что написано в книге, — правда, и именно так космос и «устроен». В то же время специалист из NASA, просматривая утром условные данные со спутников, понимает, что не очень-то он и понимает, как устроен даже ближний космос. А доступное понимание, все равно упирается в ограниченные технические возможности. Потому, рядовой учитель имеет «целостное и полное» представление об устройстве космоса, а специалист из NASA — фрагментарное и сомнительное.
Отсюда вопрос о функциональной ценности новшеств: будут ли люди делать то, чему они только что научились? Опыт понимания социальных процессов у человека, под воздействием новаций изменится, появятся новые источники информации, исправляющие предыдущие. А наблюдение за чужим поведением, как и восприятие нового знания, его интерпретация, понимание, усвоение и воспроизводство остаётся за индивидом, который сам определяет, как и в какой последовательности комбинировать и воспроизводить полученные идеи (при условии, что он их понял).
Конечно, всегда есть соблазн поразмышлять о розовых пони, но человек является тем, что он может помыслить и зайдествовать здесь и сейчас: интеллектуальные возможности, экономическую базу, финансы, сторонний человеческий ресурс и т.д. Максима того, что возможно призвать здесь и сейчас, это и есть то, что собой представляет человек. С государством ли, с отдельными ли политическими проектами, но ситуация неизменна: деятельный человек — это то, что возможно мобилизовать в конкретное время и без оговорок. Потому нам всем стоит вернуться в границы реального, того, что наличествует и достижимо. Это больно, но таков путь развития.
Картина: “Детские игры” Питера Брейгеля Старшего (1560; источник).