Михаил Минаков


Кайрос творчества и NTF-капитализм

Когда мы говорим о предмете искусства, то всегда — подчеркиваю, всегда — говорим о том, что связано с кайросом уникальности. Предмет искусства тяготеет к уникальности, связанной с неповторимостью авторского опыта и способа его выражения. В предмете искусства запечатлен элемент авторского, который — благодаря вышеупомянутой человеческой избыточности и трансгрессивности — выводит других людей (зрителей, слушателей, читателей и т. п.) в ситуацию переживания собственной уникальности, открывает доступ к аутентичности. Этот выход, конечно, может состояться в случае «успеха искусства», когда онтологическое событие творения и эстетический акт произведения совпадают и оказываются способными ввести видящего-слышащего-читающего в эту ситуацию. «Успех искусства» требует усилий и автора, и зрителя, и посредника, обеспечивающего возможность успешной коммуникации (галериста, музейщика, веб-дизайнера, менеджера блокчейновых операций). И NTF — то «метавселенная» (по словам Synoptic’а), которая всем трем категориям со-творцов предоставляет возможнсть для творения чистейшей ценность уникального произведения, измеряемую исключительно в денежных единицах крпитовалюты.

Эта же связь предмета искусства с уникальностью подчеркивается и теми, кто ее нарочито отрицает в бесконечном повторении образов (как, например, Уорхол), и теми, кто ее оплакивает из-за технологической воспроизводимости и утратой самоочевидности (как, например, Беньямин или Адорно). И на страже уникальности стоят профессионалы, способные отличить оригинальное произведение от подделки.

Диптих «Мэрилин» Энди Уорхола (1962).

При этом вся сложность этих взаимодействий производит стоимость произведения искусства и упорядочивается собственностью. В нынешнем мире уникальность есть источником роста капитала, и в силу этого предметам искусства приписывается фетишная сверхъестественность.

В мире до симулякреальности, уникальность — а значит и капитальная значимость — была конечной в связи с тем, что все в существовании имеет свой конец, движется к нему и готовится к небытию. Сколько произведений каменной эпохи утрачено? Сколько гениальных произведений существуют в неподдающихся реставрации формах? И насколько гениальное произведение искусства сохраняет свою уникальность после реставрации?

Все эти вопросы отметаются кипто-артом. Тут кайрос уникальности есть сутью процесса. И в силу этого крипто-арт использует технологию блокчейн в формате невзаимозаменяемого токена, который создает условия для «безопасного» и «проверяемого» владения и продажи произведений искусства.

Вот одно из известнейших NTF произведений — «Повседневности: Первые 5000 дней» Майка «Бипл» Винклмана:

[источник]

Композиция из 5000 ежедневных рисунков в одном «тексте» демонстрирует неповторимость момента, отказывающегося слагаться в единый образ. Образ распадается на элементы, неспособные к единству, что наносит жесткий удар по оголённому нерву симулякреальности. Но кроме удара, это же произведение дарит криптовалютный анестетик, уравновешивающий удар. Разъединенность уникальности стоит более 69 млн долларов США. Система действует стабильно и сбалансированно, и никакой дефицит оригинальности не угрожает этому балансу в «метавселенной, которая есть пространство пересечения социальной и крипто-реальностей» (цитата из доклада Synoptic’а).

Встроенная в блокчейн аутентификация подменяет аутентичность события художественного творчества и участия в нем доказательством собственности, принадлежности покупателю или коллекционеру. Цифровая подпись собственника и производителя произведения гарантируют оригинальность, распространяемую не только на происхождение, но и на непригодность объекта или субъекта для обмена. Один музыкальный токен неравен визуальному токену или виртуальному персонажу в силу их NTF-«природы». Эта «природа» интерпретирует уникальность в терминах спроса, устанавливая цену ценности произведения NTF-искусства.

Йонатан Бен Шимон прав, когда указывает, что

«…невзаимозаменяемые токены — это токены, которые не идентичны
ни одному другому токену в мире. Другими словами, они на 100 процентов
оригинальны и уникальны.»

Романтичный искусствовед из Насдака, Бен Шимон еще более прав, когда утверждает, что

«невзаимозаменяемые токены интересны не только потому,
что они способны помочь сохранить богатство и диверсифицировать риски,
но и потому, что они связаны с искусством. Другими словами,
NTF помогают привнести больше красоты и человечности
в мир децентрализованных финансов.
Этот брачный союз криптографии, искусства и финансов оказывается очень популярным.»

Таким образом, NTF — это метавселенная симулякреальности, в которой раздается эхо человеческого — постчеловеческой ностальгии по палеореальному — в «мир(к)ах», технологически множащихся по воле растущего капитала.

Я завершаю это эссе трогательным токеном «Лотус-экспресса», не-то бытийствующего, не-то торгующегося в «мирке» Niftygateway.

[источник]

Изображенный в анимэстетике вагон скоростного экспресса несет пассажиров NFТ-сообщества — скупых крипто-рыцарей — в недоступные крипто-сокровищницы. Там они смогут насладиться титулами собственности на предметы искусства, в максимальном отрыве от переживания произведения в привычной повседневности. В акте такого NFТ-собственнического наслаждения нынешняя модерность проявляет себя как Система, достигшая нового уровня постчеловечности. Теперь Система, пользуясь блокчейнами, может обрывать жизнемирную смыслодарующую коммуникацию с еще большей эффективностью. А капитал выпячивает связь между своим ростом и фетишизированным консенсусом в отношении произведения искусства (даже в его самых отчужденных формах).

Анализ невзаимозаменяемых токенов действительно позволяет заглянуть в онтологические структуры нынешнего мира. Усложнение известной нам части мира достигло новой, еще большей сложности. И это превращает дело достижения фундаментальных уровней присутствия в почти невыполнимый подвиг.


Видео: Доклад “NFT-art, собственность и онтология предмета искусства”


Фотография — «Мальчик смотрит на выставку «Кайрос» Лилибет Беннетт де Эспино» (2019; источник).